Ведомости
Зарубежные производители лекарств только за последние два года пообещали инвестировать в России больше 2 млрд евро. Об инвестициях в России объявляют и крупнейшие производители медицинского оборудования. «Ведомости» попытались выяснить, почему и во что предпочитают вкладываться иностранные производители. Государство до 2020 г. пообещало выделить из бюджета на поддержку отечественной фармацевтической отрасли 120 млрд руб., еще 43,23 млрд руб. Минпромторг предлагает направить на развитие медицинской промышленности.
Объем рынка медицинской техники и изделий медицинского назначения в России постоянно растет, но доля отечественных производителей сокращается, писал Минпромторг в проекте стратегии развития медицинской промышленности в России до 2020 г. Тем не менее базовый уровень медицинской помощи должно обеспечивать собственное производство медицинской техники. К 2020 г. по планам министерства доля медицинской техники и изделий медицинского назначения, произведенных в России, должна будет составлять 40% в денежном выражении (при общем объеме рынка в 450 млрд руб.). Один из способов этого добиться, по мнению Минпромторга, - локализация производства оборудования, компонентов и сырья.
Пока же похожая ситуация и на рынке лекарств: доля импорта растет и в деньгах, и в упаковках. Государственная политика в фармацевтической промышленности сосредоточена на двух направлениях: развитии локального производства лекарств и развитии исследований, говорил в 2009 г. министр промышленности и торговли Виктор Христенко. К 2015 г. 90% лекарств из списка жизненно необходимых и важнейших (ЖНВЛП) должно производиться в России, говорил на организованной «Ведомостями» конференции Pharma Russia Сергей Цыб, директор департамента химико-технологического комплекса и биоинженерных технологий Минпромторга.
«В Россию в качестве стратегических инвесторов пришли практически все крупнейшие фармацевтические компании», - говорил летом 2011 г. президент Дмитрий Медведев на экономическом форуме в Санкт-Петербурге.
На рынке медицинского оборудования проекты по локализации есть по отдельным направлениям - тем, в которых существует большой и понятный потенциал внутреннего сбыта, говорит исполнительный директор ассоциации производителей медицинских изделий IMEDA Александра Третьякова.
Свои мощности
С начала 2009 г. по октябрь 2011 г. о строительстве заводов в России объявили шесть зарубежных фармпроизводителей: швейцарские Nycomed (с 2011 г. входит в японскую Takeda) и Novartis, датская Novo Nordisk, немецкая Berlin-Chemie, британская AstraZeneca и израильская Teva, подсчитала Ассоциация международных фармпроизводителей (АIPM). Их суммарные заявленные инвестиции в строительство составляют более $400 млн.
При создании производства с нуля не нужно искать площадку, соответствующую всем необходимым фармацевтическим стандартам безопасности, к тому же на собственном заводе проще контролировать качество лекарств, объясняет представитель Novartis Сергей Зверев. В России не много предприятий, соответствующих международным стандартам качества GMP (good manufacturing practice. - «Ведомости»), отмечает представитель Nycomed Георгий Соустин; к тому же Nycomed, например, сразу закладывала возможность расширить производство.
Французская Sanofi пошла другим путем - она купила завод «Биотон-Восток» (теперь он называется «Санофи-Авентис Восток») в Орловской области, свидетельствуют данные АIPM. Покупка позволила сэкономить немало времени: сделка была закрыта в апреле 2010 г., а уже в декабре 2010 г. заработала производственная линия, объясняет директор по коммуникациям «Санофи-Россия» Татьяна Галкова. При этом, отмечает она, объем инвестиций, которые Sanofi направила на развитие завода, равнялся объемам вложений в новое строительство. Для строительства завода требуется два-три года, заявляла компания.
Мировая тенденция - перераспределение ресурсов и сокращение производственных мощностей, отмечает исполнительный директор АIPM Владимир Шипков. Но в России, продолжает он, динамика иная и одна из причин тому - заявленное государством приоритетное развитие российской фармотрасли. В ближайшие пять лет развивающиеся рынки обеспечат до 70% роста фарминдустрии, ссылается на данные экспертов директор по корпоративным связям и работе с государственными органами «АстраЗенека Россия» Юрий Мочалин. Например, диагноз «сахарный диабет» поставлен в России 3,4 млн человек, более 850 000 из них получают инсулин, приводит Галкова данные Государственного регистра. Но реальное число больных выше в 3-4 раза, говорит она со ссылкой на экспертов, следовательно, в ближайшее время потребность российского рынка в инсулине продолжит расти (Sanofi начала в России с производства инсулинов).
Иметь собственное производство на локальном рынке экономически оправданно, когда продажи на нем достигают определенного объема, объясняет решение Nycomed строить завод в России Соустин, (необходимый объем он не называет). Свой завод позволяет быстрее реагировать на меняющиеся потребности и реалии рынка, отмечает представитель Teva Константин Дубинин. А также дает возможность сократить вероятные потери из-за недостатка (или переизбытка) формы препарата на рынке или потенциальную упущенную выгоду, вызванную невозможностью подкрепить предложение на государственных аукционах реальным предложением на складе, добавляет Соустин.
Для каждой страны заводы производят лекарства по плану-графику, по нему и с учетом количества препаратов закупается сырье, упаковка и проч., продолжает представитель Nycomed, быстро и непредвиденно что-то поменять можно, только подвинув или ужав кого-нибудь другого.
Подталкивает фармацевтов к локализации и государственная политика в отрасли, признаются представители компаний. Для Novo Nordisk локализация - это возможность и дальше продавать свои препараты по государственным программам, говорит директор по связям с органами государственной власти компании Александр Быков. Государство - крупнейший плательщик на российском рынке: в первом полугодии 2011 г. по госпрограммам закуплено лекарств на 84 млрд руб. (объем российского рынка за эти месяцы - 309 млрд руб.), говорит гендиректор DSM Group Сергей Шуляк. Государство в ближайшие несколько лет планирует увеличить долю в закупках российских ЖНВЛП, а лекарства для лечения больных сахарным диабетом входят в список жизненно важных и закупаются государством, объясняет Быков.
В госзакупках к местным компаниям не применяется понижающий коэффициент в 15% (если победителем конкурса становится иностранный производитель, он должен предоставить скидку в 15% от предложенной им цены). Sanofi, безусловно, важен статус российского производителя, говорит Галкова. Nycomed учитывала возможные преференции, но этот фактор не был определяющим, уверяет Соустин.
Важны и льготы, которые местные и федеральные власти дают инвесторам. Например, Sanofi пользуется льготой в 50% от ставки налога на имущество, действующей в Орловской области, говорит Галкова. Novartis как резидент особой экономической зоны (компания строит завод в ОЭЗ «Новоорловская» в Санкт-Петербурге) теоретически может быть освобождена от налога на землю, имущество и транспорт на пять и более лет, говорит представитель компании Сергей Зверев. «Насколько нам известно, также на территориях ОЭЗ должен действовать режим свободной таможенной зоны», - добавляет он.
При принятии решения локализовать производство Novo Nordisk учитывала налоговые льготы, но это не было определяющим фактором, говорит Быков: важнее вернуть вложенные инвестиции, в том числе и за счет участия в госпрограммах.
За счет расширения производственных мощностей в России компании смогут расширить географию поставок продукции и на другие рынки (особенно это актуально при развитии территории единого таможенного пространства), продолжает Шипков. Teva может поставлять лекарства с российского завода в любую точку земного шара, подтверждает Дубинин.
Чужое лекарство
Для Pfizer организация контрактного производства целесообразнее развития производства с нуля, передала директор по взаимодействию с органами государственной власти и связям с общественностью компании Татьяна Смирнова. (Pfizer по контракту с российской «Петровакс фарм» производит вакцину против пневмококковой инфекции.) Контрактное производство - распространенная в мире практика. Для этого есть несколько причин: строить и содержать завод в каждой стране присутствия невозможно - у многих компаний уже есть налаженные производства, а на локальном рынке может быть потребность только в каком-то конкретном лекарстве, объясняет Смирнова. Так произошло с вакциной в России.
Размещая производство на мощностях российского партнера, иностранные компании не тратят деньги на строительство, а несут затраты на изучение рынка и due diligence, но при этом пользуются многими преференциями локального производителя, отмечает директор аналитической компании Cegedim Strategic Data Давид Мелик-Гусейнов. Например, зарубежные производители ЖНВЛП получают возможность индексировать цены на свои препараты на уровень инфляции (у зарубежных компаний такого права нет), говорили топ-менеджеры «Фармстандарта» (производит на своих мощностях лекарства для многих зарубежных компаний) в сентябре 2011 г. За девять месяцев 2011 г. эта компания продала товаров сторонних производителей на 11,7 млрд руб., или на 91,8%, больше, чем за те же месяцы 2010 г. (общий объем продаж «Фармстандарта» за этот период - 26 млрд руб.).
Такое сотрудничество выгодно и для российских компаний, поскольку позволяет им загрузить мощности и получить в партнеры крупного иностранного игрока, продолжает Мелик-Гусейнов. Риски же партнеры делят между собой.
У «Акрихина» сейчас шесть партнеров - зарубежных компаний, в кооперации с которыми производится 10 торговых марок лекарств, передал президент компании Ян Слоб. В 2010 г. на долю кооперационного производства пришлось 13,6% в упаковках и 24,5% в деньгах в общем объеме производства «Акрихина». Сотрудничество с зарубежными компаниями, по словам Слоба, ведется по двум схемам: контрактного производства (20% от объема выпуска лекарств по кооперации) и лицензионного (80%, в этом случае «Акрихин» кроме производства занимается дистрибуцией и продвижением препаратов на российском рынке). Партнерство по контрактной схеме оправданно при достаточных объемах загрузки производства, поскольку позволяет снизить долю прямых затрат в структуре себестоимости продукции, продолжает Слоб. А производство по контракту часто позволяет российскому производителю получить или развить определенные производственные технологии.
Партнеры для медтехники
Из крупнейших поставщиков медицинского оборудования - GE, Siemens, Toshiba и Philips (эти данные приводил российский производитель «Электрон» в 2010 г.) - о проектах по производству оборудования в России объявили двое: GE Healthcare и Philips.
Потенциал российского рынка медицинской техники велик, ежегодно продажи здесь прибавляют по 10-12% в деньгах, передал вице-президент Philips, глава сектора «Здравоохранение» (Россия, Украина, Белоруссия, Закавказье и Центральная Азия) Владимир Габриелян. Он объясняет рост большим объемом государственных инвестиций в отрасль. По количеству основных видов медоборудования на душу населения Россия отстает от развитых стран в 3-5, а по некоторым видам и в 15 раз, говорит президент и гендиректор «GE Healthcare в России и СНГ» Вячеслав Грищенко. В планах государства к 2020 г. увеличить долю отечественного оборудования на внутреннем рынке с 20 до 40%, отмечают оба собеседника «Ведомостей». Такие планы обозначают большой потенциал для роста рынка и серьезный аргумент в пользу локализации, создающей перспективы расширения бизнеса в России, говорит Грищенко.
Но производители медицинской техники в отличие от фармпроизводителей пока не спешат строить заводы, предпочитая работу по контракту или создание совместных предприятий (СП) с российскими компаниями. У GE Healthcare есть СП с управляющим холдингом «Ростехнологий» - «РТ-биотехпромом», а также контрактное производство с российской компанией МТЛ. Philips сотрудничает с компанией «Электрон» и госкорпорацией «Росатом». Для создания производства полного цикла может не хватать объемов потребления внутреннего рынка, а также ясных перспектив сбыта, считает Третьякова из IMEDA.
Сотрудничество выгодно с точки зрения соотношения инвестиций и дальнейших бизнес-перспектив, говорит Габриелян. Создание СП - самый быстрый и надежный формат локализации: он позволяет использовать потенциал российских компаний, которые уже хорошо знают рынок и наладили производственный процесс, отмечает Грищенко. Еще один аргумент в пользу совместного предприятия - распределение рисков между партнерами, продолжает топ-менеджер GE Healthcare. Для Philips также важна поддержка российского правительства, отдающего приоритет локальным производителям, говорит Габриелян.
От сотрудничества выигрывают и российские компании, отмечает Габриелян: у них пока нет всей полноты знаний в области медицинских технологий, современной базы разработок и достаточной экспертизы для выхода на внешние рынки, а партнерства дают им возможность стать в один ряд с крупнейшими мировыми производителями. «Электрон» благодаря сотрудничеству с Philips получил возможность равноправно участвовать в разработке и производстве сверхсовременного медицинского оборудования, «компетенциями на создание которого обладали единицы крупнейших брендовых компаний в мире», передал главный исполнительный директор НИПК «Электрон» Александр Элинсон. Это повышает престиж российской промышленности не только внутри страны, но и на мировом рынке, отмечает он.
В дальнейшем Грищенко не исключает строительство завода с нуля совместно с «РТ-биотехпромом» «при условии высокого спроса и гарантии больших госзаказов».
У Siemens есть проекты по локализации в секторах индустрии и энергетики и сейчас компания изучает потенциал локализации в сфере медицинского оборудования, передал директор сектора «Здравоохранение» Siemens в России Евгений Городной.
C представителем Toshiba связаться не удалось.
Инвестиции в будущее
Переносить в Россию компании готовы не только производства.
AstraZeneca, рассказывает Молчанов, рассматривает три направления сотрудничества: научно-исследовательские проекты (например, создание в Санкт-Петербурге научно-исследовательского центра, сфокусированного в том числе на развитии биоинформатики), клинические исследования и передачу ноу-хау через инвестиции в образование врачей. В России сильна фундаментальная наука, а любые прикладные разработки основаны на фундаментальных исследованиях, объясняет Молчанов.
Philips совместно с «Росатомом» планирует заняться научно-исследовательскими разработками, в том числе проведением клинических исследований, сообщала компания в июне.
Novo Nordisk уже вкладывает в России в научные разработки и клинические исследования, говорит Быков. На Западе для проведения клинических исследований некоторых препаратов просто не хватает пациентов, это порой приводит к утрате навыков врачами, занимающимися исследованиями, объясняет Быков, в России же достаточно и пациентов, и высококвалифицированных врачей, готовых проводить исследования по международным стандартам.
Еще одно направление для инвестиций - кадры. Такие программы есть, например, у Nycomed (с правительством Ярославской области), Novartis (с партнерами), Pfizer (с администрацией Санкт-Петербурга, Санкт-Петербургской химико-фармацевтической академией и российским производителем «Биокад»), GE Healthcare, говорят представители компаний. Среди этих программ есть ориентированные на подготовку специалистов для производства, обучение медицинского персонала и проч. В России есть площадки с хорошей технологией и оборудованием, но «безумно не хватает людей», говорил на конференции Pharma Russia старший директор по развитию производства Pfizer в России Леон Коган. Проблема нехватки специалистов существует, подтверждал на конференции Pharma Russia профессор, доктор фармацевтических наук Владимир Дорофеев. Одно из объяснений этому - устаревшие образовательные стандарты. Традиционное российское фармацевтическое образование было нацелено на работу в аптеке, а основным нормативным документом до сих пор остается государственная фармакопея 1968 г. выпуска, отмечал Дорофеев.
Поддержка на бумаге
Локализация приведет к развитию российской фармацевтической и медицинской промышленности, признают почти все собеседники «Ведомостей». Но не все они видят процесс в радужном свете.
Курс на локализацию декларируется, но на деле государством не поддерживается: начать хотя бы с того, что легитимно закрепленных критериев локального продукта не существует, говорит Слоб. Значит, у компаний нет ясного представления, например, о том, при каких условиях они смогут претендовать на единственную, по сути, государственную льготу - преференцию в 15% от цены при госзакупках, добавляет Шипков. Сейчас страной происхождения товара по Таможенному кодексу считается та страна, где товары были «подвергнуты достаточной переработке» в соответствии с установленными кодексом критериями. Минпромторг в прошлом году предложил считать локальными компаниями владельцев патентов, производителей значимых компонентов (что это, не пояснялось), а также тех, кто локализовал полный цикл производства (за исключением производства субстанций). Получить комментарии Минпромторга не удалось.
Для тех участников рынка, кто продекларировал или уже начал инвестиционные проекты по созданию в России собственных производств, инвестиции не продиктованы экономической целесообразностью, уверен Слоб, себестоимость производства, например, в Индии, Китае или странах Восточной Европы на 30-50% ниже, чем в России. Расходы на строительство и эксплуатацию завода в России будут выше, чем в другой европейской стране с более мягким климатом, соглашается Соустин. И это не считая забюрократизированности и коррупциогенности российской экономики, продолжает Слоб, такие инвестиции - риск-менеджмент на случай, если государство в будущем даст зеленый свет в госзакупках локально произведенным препаратам.
Угроза для зарубежных компаний может быть в том, что российская фармотрасль так и не перейдет на полноценные стандарты GMP (должны стать обязательными для всех компаний с 2014 г. - «Ведомости») и в результате «иностранцам» придется конкурировать с дешевыми и некачественными дженериками, говорит Дубинин.
Непонятно, как будет осуществляться регистрация препаратов, продолжает сотрудник одного зарубежного фармпроизводителя: когда локализующиеся компании начнут производить здесь свои лекарства, им потребуется внести изменения в регистрационные досье (комплект документов, необходимый для регистрации препаратов; содержит в том числе сведения об упаковке) - большой поток документов пойдет в Минздравсоцразвития. «Но если такие изменения не успеют внести в срок, то производства будут пустовать или работать не на полную мощность», - опасается он.
Неясны перспективы развития концепции лекарственного возмещения или страхования (о введении лекарственного страхования чиновники разных уровней заявляли еще до кризиса, но вопрос был отложен. - «Ведомости»), нет понятных преференций для инвесторов - во многих странах их обеспечивают инфраструктурой, дают налоговые послабления и упрощают процедуры вывода лекарств и т. д., продолжает Шипков.
Производители медицинских изделий осторожно подходят к обещаниям по локализации, поскольку неясны перспективы внутреннего сбыта, считает Третьякова. Кроме того, Россия не сможет стать глобальной производственной площадкой до тех пор, пока не будут решены проблемы регуляторно-правового вакуума (в России нет закона, регулирующего обращение медицинских изделий, нет общей терминологии), гармонизации стандартов и требований с международными нормами, а также налогообложения, продолжает Третьякова, например, ввозная ставка НДС на запасные части и блоки к медицинскому оборудованию - 20%, а на готовые изделия - 0%, очевидно, что даже частичная сборка экономически нецелесообразна. При этом отечественная промышленность не сможет обеспечить 100% необходимых элементов - средняя степень локализации таких производств в мире - 20%, добавляет она.
«Основной фактор, влияющий, на наш взгляд, на инвестиционную привлекательность в производстве, R&D и продвижении, - отсутствие четкого заказа со стороны государства», - говорил на конференции Pharma Russia заместитель гендиректора Stada CIS Иван Глушков, факторов, которые должны убедить компании производить препарат в России, сейчас нет. «Сейчас это эмоциональная вера. Но акционерам на Франкфуртской бирже объяснять, почему мы верим, непросто», - отмечал Глушков.
Зарубежные производители лекарств только за последние два года пообещали инвестировать в России больше 2 млрд евро. Об инвестициях в России объявляют и крупнейшие производители медицинского оборудования. «Ведомости» попытались выяснить, почему и во что предпочитают вкладываться иностранные производители. Государство до 2020 г. пообещало выделить из бюджета на поддержку отечественной фармацевтической отрасли 120 млрд руб., еще 43,23 млрд руб. Минпромторг предлагает направить на развитие медицинской промышленности.
Объем рынка медицинской техники и изделий медицинского назначения в России постоянно растет, но доля отечественных производителей сокращается, писал Минпромторг в проекте стратегии развития медицинской промышленности в России до 2020 г. Тем не менее базовый уровень медицинской помощи должно обеспечивать собственное производство медицинской техники. К 2020 г. по планам министерства доля медицинской техники и изделий медицинского назначения, произведенных в России, должна будет составлять 40% в денежном выражении (при общем объеме рынка в 450 млрд руб.). Один из способов этого добиться, по мнению Минпромторга, - локализация производства оборудования, компонентов и сырья.
Пока же похожая ситуация и на рынке лекарств: доля импорта растет и в деньгах, и в упаковках. Государственная политика в фармацевтической промышленности сосредоточена на двух направлениях: развитии локального производства лекарств и развитии исследований, говорил в 2009 г. министр промышленности и торговли Виктор Христенко. К 2015 г. 90% лекарств из списка жизненно необходимых и важнейших (ЖНВЛП) должно производиться в России, говорил на организованной «Ведомостями» конференции Pharma Russia Сергей Цыб, директор департамента химико-технологического комплекса и биоинженерных технологий Минпромторга.
«В Россию в качестве стратегических инвесторов пришли практически все крупнейшие фармацевтические компании», - говорил летом 2011 г. президент Дмитрий Медведев на экономическом форуме в Санкт-Петербурге.
На рынке медицинского оборудования проекты по локализации есть по отдельным направлениям - тем, в которых существует большой и понятный потенциал внутреннего сбыта, говорит исполнительный директор ассоциации производителей медицинских изделий IMEDA Александра Третьякова.
Свои мощности
С начала 2009 г. по октябрь 2011 г. о строительстве заводов в России объявили шесть зарубежных фармпроизводителей: швейцарские Nycomed (с 2011 г. входит в японскую Takeda) и Novartis, датская Novo Nordisk, немецкая Berlin-Chemie, британская AstraZeneca и израильская Teva, подсчитала Ассоциация международных фармпроизводителей (АIPM). Их суммарные заявленные инвестиции в строительство составляют более $400 млн.
При создании производства с нуля не нужно искать площадку, соответствующую всем необходимым фармацевтическим стандартам безопасности, к тому же на собственном заводе проще контролировать качество лекарств, объясняет представитель Novartis Сергей Зверев. В России не много предприятий, соответствующих международным стандартам качества GMP (good manufacturing practice. - «Ведомости»), отмечает представитель Nycomed Георгий Соустин; к тому же Nycomed, например, сразу закладывала возможность расширить производство.
Французская Sanofi пошла другим путем - она купила завод «Биотон-Восток» (теперь он называется «Санофи-Авентис Восток») в Орловской области, свидетельствуют данные АIPM. Покупка позволила сэкономить немало времени: сделка была закрыта в апреле 2010 г., а уже в декабре 2010 г. заработала производственная линия, объясняет директор по коммуникациям «Санофи-Россия» Татьяна Галкова. При этом, отмечает она, объем инвестиций, которые Sanofi направила на развитие завода, равнялся объемам вложений в новое строительство. Для строительства завода требуется два-три года, заявляла компания.
Мировая тенденция - перераспределение ресурсов и сокращение производственных мощностей, отмечает исполнительный директор АIPM Владимир Шипков. Но в России, продолжает он, динамика иная и одна из причин тому - заявленное государством приоритетное развитие российской фармотрасли. В ближайшие пять лет развивающиеся рынки обеспечат до 70% роста фарминдустрии, ссылается на данные экспертов директор по корпоративным связям и работе с государственными органами «АстраЗенека Россия» Юрий Мочалин. Например, диагноз «сахарный диабет» поставлен в России 3,4 млн человек, более 850 000 из них получают инсулин, приводит Галкова данные Государственного регистра. Но реальное число больных выше в 3-4 раза, говорит она со ссылкой на экспертов, следовательно, в ближайшее время потребность российского рынка в инсулине продолжит расти (Sanofi начала в России с производства инсулинов).
Иметь собственное производство на локальном рынке экономически оправданно, когда продажи на нем достигают определенного объема, объясняет решение Nycomed строить завод в России Соустин, (необходимый объем он не называет). Свой завод позволяет быстрее реагировать на меняющиеся потребности и реалии рынка, отмечает представитель Teva Константин Дубинин. А также дает возможность сократить вероятные потери из-за недостатка (или переизбытка) формы препарата на рынке или потенциальную упущенную выгоду, вызванную невозможностью подкрепить предложение на государственных аукционах реальным предложением на складе, добавляет Соустин.
Для каждой страны заводы производят лекарства по плану-графику, по нему и с учетом количества препаратов закупается сырье, упаковка и проч., продолжает представитель Nycomed, быстро и непредвиденно что-то поменять можно, только подвинув или ужав кого-нибудь другого.
Подталкивает фармацевтов к локализации и государственная политика в отрасли, признаются представители компаний. Для Novo Nordisk локализация - это возможность и дальше продавать свои препараты по государственным программам, говорит директор по связям с органами государственной власти компании Александр Быков. Государство - крупнейший плательщик на российском рынке: в первом полугодии 2011 г. по госпрограммам закуплено лекарств на 84 млрд руб. (объем российского рынка за эти месяцы - 309 млрд руб.), говорит гендиректор DSM Group Сергей Шуляк. Государство в ближайшие несколько лет планирует увеличить долю в закупках российских ЖНВЛП, а лекарства для лечения больных сахарным диабетом входят в список жизненно важных и закупаются государством, объясняет Быков.
В госзакупках к местным компаниям не применяется понижающий коэффициент в 15% (если победителем конкурса становится иностранный производитель, он должен предоставить скидку в 15% от предложенной им цены). Sanofi, безусловно, важен статус российского производителя, говорит Галкова. Nycomed учитывала возможные преференции, но этот фактор не был определяющим, уверяет Соустин.
Важны и льготы, которые местные и федеральные власти дают инвесторам. Например, Sanofi пользуется льготой в 50% от ставки налога на имущество, действующей в Орловской области, говорит Галкова. Novartis как резидент особой экономической зоны (компания строит завод в ОЭЗ «Новоорловская» в Санкт-Петербурге) теоретически может быть освобождена от налога на землю, имущество и транспорт на пять и более лет, говорит представитель компании Сергей Зверев. «Насколько нам известно, также на территориях ОЭЗ должен действовать режим свободной таможенной зоны», - добавляет он.
При принятии решения локализовать производство Novo Nordisk учитывала налоговые льготы, но это не было определяющим фактором, говорит Быков: важнее вернуть вложенные инвестиции, в том числе и за счет участия в госпрограммах.
За счет расширения производственных мощностей в России компании смогут расширить географию поставок продукции и на другие рынки (особенно это актуально при развитии территории единого таможенного пространства), продолжает Шипков. Teva может поставлять лекарства с российского завода в любую точку земного шара, подтверждает Дубинин.
Чужое лекарство
Для Pfizer организация контрактного производства целесообразнее развития производства с нуля, передала директор по взаимодействию с органами государственной власти и связям с общественностью компании Татьяна Смирнова. (Pfizer по контракту с российской «Петровакс фарм» производит вакцину против пневмококковой инфекции.) Контрактное производство - распространенная в мире практика. Для этого есть несколько причин: строить и содержать завод в каждой стране присутствия невозможно - у многих компаний уже есть налаженные производства, а на локальном рынке может быть потребность только в каком-то конкретном лекарстве, объясняет Смирнова. Так произошло с вакциной в России.
Размещая производство на мощностях российского партнера, иностранные компании не тратят деньги на строительство, а несут затраты на изучение рынка и due diligence, но при этом пользуются многими преференциями локального производителя, отмечает директор аналитической компании Cegedim Strategic Data Давид Мелик-Гусейнов. Например, зарубежные производители ЖНВЛП получают возможность индексировать цены на свои препараты на уровень инфляции (у зарубежных компаний такого права нет), говорили топ-менеджеры «Фармстандарта» (производит на своих мощностях лекарства для многих зарубежных компаний) в сентябре 2011 г. За девять месяцев 2011 г. эта компания продала товаров сторонних производителей на 11,7 млрд руб., или на 91,8%, больше, чем за те же месяцы 2010 г. (общий объем продаж «Фармстандарта» за этот период - 26 млрд руб.).
Такое сотрудничество выгодно и для российских компаний, поскольку позволяет им загрузить мощности и получить в партнеры крупного иностранного игрока, продолжает Мелик-Гусейнов. Риски же партнеры делят между собой.
У «Акрихина» сейчас шесть партнеров - зарубежных компаний, в кооперации с которыми производится 10 торговых марок лекарств, передал президент компании Ян Слоб. В 2010 г. на долю кооперационного производства пришлось 13,6% в упаковках и 24,5% в деньгах в общем объеме производства «Акрихина». Сотрудничество с зарубежными компаниями, по словам Слоба, ведется по двум схемам: контрактного производства (20% от объема выпуска лекарств по кооперации) и лицензионного (80%, в этом случае «Акрихин» кроме производства занимается дистрибуцией и продвижением препаратов на российском рынке). Партнерство по контрактной схеме оправданно при достаточных объемах загрузки производства, поскольку позволяет снизить долю прямых затрат в структуре себестоимости продукции, продолжает Слоб. А производство по контракту часто позволяет российскому производителю получить или развить определенные производственные технологии.
Партнеры для медтехники
Из крупнейших поставщиков медицинского оборудования - GE, Siemens, Toshiba и Philips (эти данные приводил российский производитель «Электрон» в 2010 г.) - о проектах по производству оборудования в России объявили двое: GE Healthcare и Philips.
Потенциал российского рынка медицинской техники велик, ежегодно продажи здесь прибавляют по 10-12% в деньгах, передал вице-президент Philips, глава сектора «Здравоохранение» (Россия, Украина, Белоруссия, Закавказье и Центральная Азия) Владимир Габриелян. Он объясняет рост большим объемом государственных инвестиций в отрасль. По количеству основных видов медоборудования на душу населения Россия отстает от развитых стран в 3-5, а по некоторым видам и в 15 раз, говорит президент и гендиректор «GE Healthcare в России и СНГ» Вячеслав Грищенко. В планах государства к 2020 г. увеличить долю отечественного оборудования на внутреннем рынке с 20 до 40%, отмечают оба собеседника «Ведомостей». Такие планы обозначают большой потенциал для роста рынка и серьезный аргумент в пользу локализации, создающей перспективы расширения бизнеса в России, говорит Грищенко.
Но производители медицинской техники в отличие от фармпроизводителей пока не спешат строить заводы, предпочитая работу по контракту или создание совместных предприятий (СП) с российскими компаниями. У GE Healthcare есть СП с управляющим холдингом «Ростехнологий» - «РТ-биотехпромом», а также контрактное производство с российской компанией МТЛ. Philips сотрудничает с компанией «Электрон» и госкорпорацией «Росатом». Для создания производства полного цикла может не хватать объемов потребления внутреннего рынка, а также ясных перспектив сбыта, считает Третьякова из IMEDA.
Сотрудничество выгодно с точки зрения соотношения инвестиций и дальнейших бизнес-перспектив, говорит Габриелян. Создание СП - самый быстрый и надежный формат локализации: он позволяет использовать потенциал российских компаний, которые уже хорошо знают рынок и наладили производственный процесс, отмечает Грищенко. Еще один аргумент в пользу совместного предприятия - распределение рисков между партнерами, продолжает топ-менеджер GE Healthcare. Для Philips также важна поддержка российского правительства, отдающего приоритет локальным производителям, говорит Габриелян.
От сотрудничества выигрывают и российские компании, отмечает Габриелян: у них пока нет всей полноты знаний в области медицинских технологий, современной базы разработок и достаточной экспертизы для выхода на внешние рынки, а партнерства дают им возможность стать в один ряд с крупнейшими мировыми производителями. «Электрон» благодаря сотрудничеству с Philips получил возможность равноправно участвовать в разработке и производстве сверхсовременного медицинского оборудования, «компетенциями на создание которого обладали единицы крупнейших брендовых компаний в мире», передал главный исполнительный директор НИПК «Электрон» Александр Элинсон. Это повышает престиж российской промышленности не только внутри страны, но и на мировом рынке, отмечает он.
В дальнейшем Грищенко не исключает строительство завода с нуля совместно с «РТ-биотехпромом» «при условии высокого спроса и гарантии больших госзаказов».
У Siemens есть проекты по локализации в секторах индустрии и энергетики и сейчас компания изучает потенциал локализации в сфере медицинского оборудования, передал директор сектора «Здравоохранение» Siemens в России Евгений Городной.
C представителем Toshiba связаться не удалось.
Инвестиции в будущее
Переносить в Россию компании готовы не только производства.
AstraZeneca, рассказывает Молчанов, рассматривает три направления сотрудничества: научно-исследовательские проекты (например, создание в Санкт-Петербурге научно-исследовательского центра, сфокусированного в том числе на развитии биоинформатики), клинические исследования и передачу ноу-хау через инвестиции в образование врачей. В России сильна фундаментальная наука, а любые прикладные разработки основаны на фундаментальных исследованиях, объясняет Молчанов.
Philips совместно с «Росатомом» планирует заняться научно-исследовательскими разработками, в том числе проведением клинических исследований, сообщала компания в июне.
Novo Nordisk уже вкладывает в России в научные разработки и клинические исследования, говорит Быков. На Западе для проведения клинических исследований некоторых препаратов просто не хватает пациентов, это порой приводит к утрате навыков врачами, занимающимися исследованиями, объясняет Быков, в России же достаточно и пациентов, и высококвалифицированных врачей, готовых проводить исследования по международным стандартам.
Еще одно направление для инвестиций - кадры. Такие программы есть, например, у Nycomed (с правительством Ярославской области), Novartis (с партнерами), Pfizer (с администрацией Санкт-Петербурга, Санкт-Петербургской химико-фармацевтической академией и российским производителем «Биокад»), GE Healthcare, говорят представители компаний. Среди этих программ есть ориентированные на подготовку специалистов для производства, обучение медицинского персонала и проч. В России есть площадки с хорошей технологией и оборудованием, но «безумно не хватает людей», говорил на конференции Pharma Russia старший директор по развитию производства Pfizer в России Леон Коган. Проблема нехватки специалистов существует, подтверждал на конференции Pharma Russia профессор, доктор фармацевтических наук Владимир Дорофеев. Одно из объяснений этому - устаревшие образовательные стандарты. Традиционное российское фармацевтическое образование было нацелено на работу в аптеке, а основным нормативным документом до сих пор остается государственная фармакопея 1968 г. выпуска, отмечал Дорофеев.
Поддержка на бумаге
Локализация приведет к развитию российской фармацевтической и медицинской промышленности, признают почти все собеседники «Ведомостей». Но не все они видят процесс в радужном свете.
Курс на локализацию декларируется, но на деле государством не поддерживается: начать хотя бы с того, что легитимно закрепленных критериев локального продукта не существует, говорит Слоб. Значит, у компаний нет ясного представления, например, о том, при каких условиях они смогут претендовать на единственную, по сути, государственную льготу - преференцию в 15% от цены при госзакупках, добавляет Шипков. Сейчас страной происхождения товара по Таможенному кодексу считается та страна, где товары были «подвергнуты достаточной переработке» в соответствии с установленными кодексом критериями. Минпромторг в прошлом году предложил считать локальными компаниями владельцев патентов, производителей значимых компонентов (что это, не пояснялось), а также тех, кто локализовал полный цикл производства (за исключением производства субстанций). Получить комментарии Минпромторга не удалось.
Для тех участников рынка, кто продекларировал или уже начал инвестиционные проекты по созданию в России собственных производств, инвестиции не продиктованы экономической целесообразностью, уверен Слоб, себестоимость производства, например, в Индии, Китае или странах Восточной Европы на 30-50% ниже, чем в России. Расходы на строительство и эксплуатацию завода в России будут выше, чем в другой европейской стране с более мягким климатом, соглашается Соустин. И это не считая забюрократизированности и коррупциогенности российской экономики, продолжает Слоб, такие инвестиции - риск-менеджмент на случай, если государство в будущем даст зеленый свет в госзакупках локально произведенным препаратам.
Угроза для зарубежных компаний может быть в том, что российская фармотрасль так и не перейдет на полноценные стандарты GMP (должны стать обязательными для всех компаний с 2014 г. - «Ведомости») и в результате «иностранцам» придется конкурировать с дешевыми и некачественными дженериками, говорит Дубинин.
Непонятно, как будет осуществляться регистрация препаратов, продолжает сотрудник одного зарубежного фармпроизводителя: когда локализующиеся компании начнут производить здесь свои лекарства, им потребуется внести изменения в регистрационные досье (комплект документов, необходимый для регистрации препаратов; содержит в том числе сведения об упаковке) - большой поток документов пойдет в Минздравсоцразвития. «Но если такие изменения не успеют внести в срок, то производства будут пустовать или работать не на полную мощность», - опасается он.
Неясны перспективы развития концепции лекарственного возмещения или страхования (о введении лекарственного страхования чиновники разных уровней заявляли еще до кризиса, но вопрос был отложен. - «Ведомости»), нет понятных преференций для инвесторов - во многих странах их обеспечивают инфраструктурой, дают налоговые послабления и упрощают процедуры вывода лекарств и т. д., продолжает Шипков.
Производители медицинских изделий осторожно подходят к обещаниям по локализации, поскольку неясны перспективы внутреннего сбыта, считает Третьякова. Кроме того, Россия не сможет стать глобальной производственной площадкой до тех пор, пока не будут решены проблемы регуляторно-правового вакуума (в России нет закона, регулирующего обращение медицинских изделий, нет общей терминологии), гармонизации стандартов и требований с международными нормами, а также налогообложения, продолжает Третьякова, например, ввозная ставка НДС на запасные части и блоки к медицинскому оборудованию - 20%, а на готовые изделия - 0%, очевидно, что даже частичная сборка экономически нецелесообразна. При этом отечественная промышленность не сможет обеспечить 100% необходимых элементов - средняя степень локализации таких производств в мире - 20%, добавляет она.
«Основной фактор, влияющий, на наш взгляд, на инвестиционную привлекательность в производстве, R&D и продвижении, - отсутствие четкого заказа со стороны государства», - говорил на конференции Pharma Russia заместитель гендиректора Stada CIS Иван Глушков, факторов, которые должны убедить компании производить препарат в России, сейчас нет. «Сейчас это эмоциональная вера. Но акционерам на Франкфуртской бирже объяснять, почему мы верим, непросто», - отмечал Глушков.
